Необыкновенно затруднительное положение Мэйбл (Mabel's Strange Predicament, 1914)
Первый фильм, в котором появился образ Чаплина-бродяги в его классическом виде: бездомный пройдоха, который появляется в разных местах и неизбежно порождает массу забавных ситуаций. Режиссер Мак Сеннет потребовал от молодого актера придумать «что-нибудь эдакое», и Чарльз взял реквизит, который был у него под рукой: смешная шляпа-котелок, тросточка, ботинки, обутые шиворот-навыворот и смешные мешковатые штаны. Противоречивый образ парня, который сперва откровенно напирает, а затем помогает молодой девушке выпутаться из щекотливой ситуации, напоминал одновременно как тогдашнюю интеллигенцию, так и находящуюся на другом социальном полюсе бедноту, и таким образом был вполне амбивалентен, чтобы понравиться сразу всем.
Нокаут (The Knockout, 1915)
Надо сказать, что образ бродяги не то чтобы был дико оригинальным даже в то время – Чаплин собрал его из элементов амплуа разных комиков того времени. Например, котелок и огромные не по размеру брюки он «позаимствовал» у Рокко Толстяка Арбакля, еще одной звезды того времени (говорят даже, что первая, случайно найденная шляпа была именно той, что когда-то забыл в гримерке Арбакль). Добродушный здоровяк не только не расстроился, но даже снялся вместе с Чаплиным в уморительной пародии на бокс. Толстяк выступил в качестве неуемного боксера, который любит мутузить людей не только на ринге, но и за его пределами, а Чарли – в роли арбитра, который постоянно пытается каким-то образом утихомирить несносного спортсмена.
Собачья жизнь (A Dog's Life, 1918)
Один из первых фильмов, на котором Чаплин сам выступил в качестве режиссера-постановщика – и который тут же принес ему небывалый успех. Секрет был, наверное, в необыкновенно тонком сочетании фирменных чаплиновских комедийных ужимок и трагизма жизни маленького человека. Проще говоря, Чаплин довел свой фирменный образ «интеллигентного бомжа» до крайней точки: бродяжка в этот раз открылся зрителям как настоящий бродяга – без дома, работы, денег и друзей, не желающих якшаться с таким «отбросом общества». Буржуазному зрителю было крайне забавно посмотреть на ужимки смешного человечка, удирающего от полицейских, а рабочему зрителю было очень хорошо понятно, что такое «собачья жизнь» — и все это скрашивал задор Чаплина, способного найти что-то забавное в любой ситуации.
На плечо! (Shoulder Arms, 1918)
Снятый под окончание Первой Мировой войны, этот короткометражный фильм имел оглушительный успех. Подобно Кафке, который написал свой роман «Америка», ни разу не побывав на северо-западе земного шара, Чаплин, ни разу не бывавший на войне, создал один из лучших антивоенных фильмов в истории. И тут дело даже не в том, что он априори высмеивает войну благодаря фирменной клоунаде, нацепив здесь каску вместо фирменного котелка. Даже шлем, идентичный тем, что в фильме носят другие солдаты, стилизован под шляпу Чарли, которая вместе с тростью (которую здесь заменил карабин) стала его отличительной чертой. А сам Чаплин к тому времени уже окончательно получил, несмотря на свою «звездность», образ простого парня-работяги, так понятного и близкого простым людям (в том числе и солдатам), борца за ценности пролетариата во всех смыслах – в том числе и на фронтах Европы.
Парижанка (A Woman of Paris, 1923)
Мартин Скорсезе, ругая кинокомиксы, высказал мысль о том, что настоящий художник должен рисковать, а не идти на поводу у зрителя. Собственно, «Парижанка» доказывает, что Чаплин – настоящий художник, которого не слишком заботили деньги. Вместо того чтобы снимать очередной комедийный фильм, он внезапно выдает трагичную мелодраму, тонкую и пронзительную в своей неожиданной грусти. Такой поворот, конечно, привел в исступление публику, которая привыкла смеяться на фильмах Чаплина, а не плакать, и фильм провалился по всем фронтам – что по части кассовых сборов, что по части критических отзывов. И сейчас он может даже показаться устаревшим и слегка наивным. Но стоит держать в голове, что именно «Парижанка» доказала, что истинный творец – тот, кто рискует, обманывая ожидания публики, а не пытается изо всех сил им соответствовать.
Огни большого города (City Lights, 1931)
Возможно, самый известный и лучший, по мнению многих кинокритиков и ценителей творчества комика, фильм Чаплина. И тут трудно не согласиться: история Бродяжки, который в погоне за деньгами для лечения слепой девушки ввязывается в авантюру и рискует собственной свободой, несет в себе все возможные эмоции, которые только можно испытать в кино. Тут вам и обязательные гэги от мастера комедии, и трагичность фабулы о двух бедных людях, которые не хотят быть несчастными, и надрывный катарсис, когда Бродяжку-таки бросают за решетку, и обязательный счастливый финал, после которого только камень не проронит слезу облегчения. Фильм – маленькая жизнь, которая смотрится хорошо и по сей день – вы можете увидеть «Огни большого города» в прокате, и это отличный шанс познакомиться с классикой кино, если вы вдруг до сих пор не видели этот шедевр мирового кинематографа.
Новые времена (Modern Times, 1936)
Уморительная фантасмагория о трудностях работы на конвейерном заводе. Первый фильм, в котором Бродяжка заговорил, точнее даже запел – опять-таки, картину вы, может, и не видели, но финальную песню наверняка слышали хотя бы раз в жизни. С этим фильмом связана забавная история: Йозеф Геббельс, известный своей любовью к кино и владевший парижским филиалом немецкой кинокомпании «Тобис», подал иск против «Новых времен», обвиняя фильм в копировании картины «Свободу нам!» Рене Клера, которому «посчастливилось» выпустить фильм на этой студии и, соответственно, потерять право распоряжаться им на свое усмотрение. Суд, конечно же, этот странный инцидент быстро закрыл не в пользу нацистов – Клер сам отказался от любых обвинений, сказав, что был бы крайне счастлив, если бы Чаплин, которого французский режиссер называл своим учителем, позаимствовал бы хоть что-нибудь для своего великого фильма.
Великий диктатор (The Great Dictator, 1940)
Наверное, инцидент с иском со стороны нацистов здорово раззадорил Чаплина, раз через несколько лет после этого он задумал съемки одного из лучших антифашистских фильмов всех времен и народов. Только небывалая популярность Чаплина позволила картине выйти на экраны: для Америки, которая в начале Второй Мировой войны придерживалась нейтралитета, это был довольно смелый (если не отчаянный) шаг – послать Гитлеру из-за океана столь откровенно насмешливую виньетку. В итоге, правда, «Великий диктатор» усугубил проблемы Чаплина, которые и так уже расцветали, как аленький цветочек, причем буквально: обвинения в сочувствии «красной угрозе» (то есть коммунизму), и до этого не раз озвученные, посыпались как из рога изобилия, что позже привело к печальным последствиям.
Месье Верду (Monsieur Verdoux, 1947)
Но, похоже, что и травля со стороны общества не испугала, а лишь добавила энтузиазма Чаплину. Отказавшись совсем от образа Бродяжки, он вывернулся наизнанку и предстал в амплуа интеллигентного пожилого француза, который в свободное от работы время соблазняет немолодых женщин, чтобы позже убить их и присвоить себе их капитал. Как и в случае с «Парижанкой», это была метаморфоза, какую не придумал бы и сам Овидий. Публика была разъярена очередным выкрутасом со стороны дерзкого творца, который вместо того, чтобы смешить публику, эпатировал ее. Он заставлял восхищаться ловкостью афер буржуа-«синей бороды», который обманывал ожидания своих жертв, – так же, как это сделал Чаплин со своей аудиторией. Разумеется, фильм провалился в прокате с оглушительным треском – что не помешало ему в итоге обрести славу «самого оригинального произведения гения», а также не очень удачный ремейк-вариацию «Ландрю» 1962 года за авторством истинного француза Клода Шаброля.
Графиня из Гонконга (A Countess from Hong Kong, 1967)
По-видимому, устав смешить неблагодарную толпу, Чаплин после «Месье Верду» ударился в откровенную тавтологию: последний фильм, снятый им в Америке («Огни рампы», после которого глава ФБР Эдгар Гувер закрыл Чаплину въезд в США), и его предпоследняя картина «Король Нью-Йорка» – оба есть чистая рефлексия творца, который в кои-то веки решил немного пожить для себя.
И последняя, единственная цветная картина Чаплина, и вторая без него в главной роли, «Графиня из Гонконга» – ода старой доброй голливудской комедии, но снятая в Великобритании, словно взгляд со стороны. Совершенно не комедийная пара Софи Лорен и Марлон Брандо паясничает, много шутят и, конечно, играют любовь на износ – ведь Чаплин всегда был романтиком. Можно сказать, что это последний фильм старого Голливуда – через два года Фрэнсис Форд Коппола снял того же Брандо в «Крестном отце», и все изменилось. А через восемь лет скончался и Чаплин – последний символ «золотого века» американского кино.
Источник: